О гипнотическом вирусе

Но это лишь часть правды. Гораздо хуже другое. Ничего не упущено, – а непонимание как та ложка дёгтя. Всё выучено, усвоено до автоматизма. Но какая-то заноза остаётся. И ноет, и мешает. Как только речь заходит, скажем, о логарифмах, какая-то пелена застилает мозги.

Жизнь тогда превращается в каторгу, и сводится к написанию шпаргалок, которые – очень ненадёжная вещь. «Шаг вправо, шаг влево», – и вы в ступоре, и вас экзаменатор берёт за фук. Не говоря о том, что любую новую тему вы всё равно не понимаете, ибо для понимания нужны инструменты в голове, а не писульки в рукаве. Вызубренное чуть лучше шпаргалки, но такая же гадость. Ибо «шаг вправо, шаг влево», – и вы опять в ступоре. Потому что знаете КАК, но не знаете ПОЧЕМУ, а Бегемотик не знает даже КАК.

Разумеется, изучая предмет, надо ходить кругами. Много раз по одному и тому же месту. Вы представьте, что переехали жить в новый город, и хотите узнать его. Вам достаточно будет проехаться по территории? Конечно, нет. Вам придётся исходить его вдоль и поперёк. Пешком и на трамвае, и днём и ночью, и в дождь и в снег. Поговорить с людьми. С кем-то подружиться, с кем-то поругаться. И порыскать по задворкам, и проклясть его лабиринты и тупики. И тогда лишь, однажды выходя из дома, вы увидите вдруг Знакомый город. С математикой такая же песня – и хождение кругами тоже помогает. Но без понимания диагноза «лечение» идёт всё-таки не так успешно, как хотелось бы. А одна из главных причин заключена в действии «гипнотического вируса».

Гипноз, как принято считать, основан на проходе в глубины подсознания обманным или силовым путём. Гипнотизёр действует обычно, маскируясь, пугая или отвлекая сознание, играющее роль щита. И чем легче человек поддаётся гипнозу, тем труднее ему даётся математика, в которой слишком много механизмов, заклинивающих сознание и действующих по типу тройной спирали Эриксона (знаменитый американский гипнотизёр). Спираль Эриксона – это хитрый и вместе с тем очень простой трюк.

Рассказывается некая история, которая в середине обрывается, и начинает рассказываться вторая история, которая снова не доводится до конца, и повествование переключается на третью историю. Сознание вынуждено держать в памяти все эти половинчатые истории – и у него оказываются «заняты руки». Охрана снята, дорога к подсознанию свободна, слушатель в трансе. И это не сказка, а психологический прием, простой как молоток и эффективный как

противозаконный «двадцать пятый кадр». Примерно так, кстати, действуют некоторые компьютерные вирусы. Сначала они переполняют память компьютера, а потом уже с парализованным прибором делают, что хотят. В математике нечто подобное происходит постоянно. В результате многие попадают в состояние транса задолго до того, как то или иное рассуждение услышано до конца.

Состояние транса – это состояние, в котором мы все в той или иной степени пребываем. Это не гипнотический сон с каталептической атрибутикой, а обыкновенное бодрствование, но с некоторой заторможенностью сознания. Если заторможенность превышает определённый порог, адекватность поведения и восприятия нарушается. Это и происходит часто при изучении математики, что препятствует пониманию происходящего.

Например, доказывая что-то, мы предполагаем противное и ведём рассуждение к противоречию. Но о «предположении противного» надо помнить, что мешает

рассуждению, загружая часть памяти, которую хорошо было бы использовать для другой надобности. Аналогично действует гипнотизёр, отвлекая ресурсы нашего мозга на какую-либо постороннюю работу, типа бессмысленного счёта, а сам втюхивает в подсознание какую-нибудь «пейте кока колу».

Совсем яркий пример: определение непрерывности, которое плохо осваивают даже

студенты технических ВУЗов, см. файл PDF.

Вот известная задача, в которой математика на уровне детского сада. В мешок положили 3 чёрных колпака и 2 белых. Трём участникам игры завязали глаза, и надели им на головы 3 чёрных колпака. Повязки с глаз сняли. Как они быстро догадались, какого цвета колпаки у них на головах?

Обозначим игроков А, В, С. Каждый, например, А, рассуждает так. Если на мне белый колпак, то В, видя перед собой белый и чёрный, легко понял бы, что на нём чёрный. Поскольку в противном случае С мгновенно бы сообразил, видя перед собой два белых, что на нём чёрный. Но С мгновенно не реагирует. Значит, на мне чёрный, – решил бы В. Но он пока молчит. Значит, на мне чёрный, – решает А.

Рассуждение плохо помещается в голову, и его многие даже не могут воспроизвести, пытаясь выучить наизусть. Не любит наш интеллектуальный процессор удерживать одновременно несколько деталей. И его надо тренировать. И это единственный способ для развития и увеличения своего ментального пространства, чтобы оно было способно вмещать длинные цепочки рассуждений. Говоря условно, на языке компьютерных аналогий, необходимо наращивать свою «оперативную память» и учиться блокировать мысленные посторонние коловращения, зацикливающие мозговой процессор. Всё это поддаётся тренировке, но требует упорства и терпения.